Глава 19. Тревога?

Я думал, что сентябрь тут будет сухим, но я ошибался. Ночью был дождь. Я проснулся от того, что мне стало холодно. Почесывая бок, пошлепал к окну, чтоб посмотреть, что творится на улице. Прохладный предрассветный туман заставил меня поежиться и вспомнить о теплых одеялах, которые я обнаружил в ящике под кроватью. Завернувшись в уютную мягкую находку, я опомнился, обругал себя и вытащив из ящика второе одеяло пошел в детскую. Хорош опекун, сам в тепле, а ребенок мерзнет! Ох. Слабый свет с улицы осветил пол рядом с кроватью мальчика. На прикроватном коврике валялся чудной ночной колпак, в виде двузубого медведя (или еще какой мутантской живности) и тряпичный дельфин. Игрушка выпала из рук Наруто, ведь обычно он засыпал с ним в обнимку. А сейчас блондин, поджав ноги, обнимал скомканный за ночь пододеяльник. Подобрав игрушку и колпак, я положил их на небольшой комод около постели. И осторожно, чтоб не разбудить, укрыл ребенка. Затем прикрыл окно и пошел к себе.

Казалось, я только закрыл глаза, как затрещал будильник. Пейзаж за окном изменился не сильно, только теперь туман подсвечивало встающее солнце. Долбанув кулаком по кнопке будильника, я недовольно пробормотал:  — Квест: «Утро, ни разу не доброе» взят. …Поползли, — сказал я вслух, — умываться, переодеваться, готовить… Периодически зевая, я беззвучно шептал стих, который навеяла мне погода за окном и серое тоскливое утро. Я постоянно что-то такое вспоминал, а потом насвистывал или проговаривал про себя. В общем говоря, жизнь без музыки — это мука для лизтомана. Однажды ляпнув, что я "меломан", настоящий меломан устроил мне допрос с пристрастием об артистах, о любимых группах, об их концертах, памятных историях, и прочим мелочам, мало относящимся к самой музыке. Так я узнал, что те кто жить не может без любой музыки, особо не запоминая чья она и какого жанра - это лизтоманы.  — Осенний скучный день. От долгого дождя И камни мостовой, и стены зданий серы; В туман окутаны безжизненные скверы, Сливаются в одно и небо и земля…* Конец стихотворения, для разнообразия, я прошептал на русском вслух, и чуть не упустил тарелки из рук, услышав шипение свист и другие странные звуки. Не сразу до меня дошло, что это был шепот. Мой шепот! Такими противоестественными показались мне знакомые слова, сказанные чужим голосом, с диким акцентом. Казалось, что русский язык никогда не был мне родным. Сказанное воспринималось на слух, точно рассказанный на уроке перевод. Я сказал еще несколько слов и понял, что нормально я их воспринимал, только проговаривая про себя. А на слух — как тарабарщину. Но все же знакомую тарабарщину. Вырвав из блокнота листок, я попытался написать по-русски этот стих. Местами не смог совладать с пальцами и среди корявых букв были влеплены иероглифы или калеки, не похожие ни на то, ни на другое. Скомкав листок, достал спички и поджег его. Смотря, как догорает компромат, я осел на пол. А потом сделал клона и заставил его говорить шепотом исключительно на русском. Несчастный дубль через слово путался и сквозь зубы ругался матом. Он пытался говорить целые предложения, а я уже проговаривал отдельные слоги. От плиты шел теплый душок, в котором ощущалась гарь и запах каши. Посмотрев под ноги и вокруг, я создал еще одного клона и приказал прибраться.  — Работать, негр, — гыгыкнул дубль, с которым я занимался русским.  — Не отвлекайся! — пнул табурет, на котором сидел клон. — Еще раз. Моя копия обиженно надулась и пробубнила:  — Сусность яврений и… Ксо! — Не понравился клону акцент.   — Не матерись!СуЩность. Эл, яВЛений!  — И рет… Ррр!  — Не бесись. Дальше. Лет.  — Ве…веРениса…  — Ре, Ца! Ве-ре-ни-ца! — Я вздохнул и вернулся к готовке, — развеивайся, все равно за один раз произношение не исправить. К тому же приближалось время, когда на пост заступали безликие.  — Ага, — оскалился ехидно дубль, точно какую-то гадость замыслил. — Бывай, насяльника!  — Брысь отсюда! Осуждающе фыркнув, я сдул прядь волос с глаз и снова вернулся к кастрюлькам. Надеюсь когда-нибудь я смогу свалить готовку на клонов. — Помешивая кашу, запрокинул голову, пялясь в потолок.  — Привет. Обернувшись, я заметил Наруто. Он был одет в новую пижаму, которую сам выбрал. Бледно оранжевые штаны в светло-серый сюрикенчик и серую майку с символикой АНБУ на груди. 'Пропаганда, как она есть… Поприветствовав мальчишку, я в который раз задумался о том, что одежда с изображением оружия и прочих атрибутов, напоминающих о работе шиноби — это перебор, даже для трудоголика, который обожает свою службу. Наруто широко зевнул и потер кулачком глаз:  — А что на завтрак? Я сделал вид, что задумался:  — Ммм… Может быть блины?  — Опять?! — отчаянно воскликнул мелкий. Полюбовавшись на перекошенную мордашку, все же не выдержал и рассмеялся. Взъерошил примятые подушкой светлые волосы и посмеиваясь, сказал:  — Я пошутил. Сегодня манка, а на обед будут отбивные с пюре. — Иди переоденься, нам скоро выходить.  — Хай, — медленно поплелся в ванную Узумаки.  — В темпе, в темпе! — крикнул ему в след. — Не то позавтракать не успеешь.  — Ой! — тут же послышался резвый топот, хлопнула дверь и зашумела вода. Во время завтрака я вспомнил о вчерашнем.  — Наруто, отвлекись ненадолго. Мальчик насторожился, он по тону голоса уже догадался, что сказанное нужно будет запомнить или обдумать и запомнить.  — Ты помнишь, что такое рефлексы?  — Ага, — опустив ложку, выжидающе посмотрел на меня, — это когда тело действует само.  — Именно. У нас, у шиноби, есть выработанные рефлексы. Если, например, Какаши-сенсея резко разбудить или попытаться неожиданно напугать, то он может атаковать, не разобравшись. Помни об этом и будь осторожен, когда шутишь с себе подобными. Наруто вспомнил вчерашний день, ойкнул и побледнел.  — Это… Как вчера? Я понял… не буду так шутить… — повесив нос, Наруто уткнулся в тарелку.  — Шутить-то можешь, я не запрещаю, — ободряюще улыбнулся. — Но, пожалуйста, будь осторожней. Дождь вскоре закончился. Из-за поредевших облаков показалось солнце, стало припекать спину и голову. Такая погода больше была похожа на лето в средней полосе России, чем на привычную осень. Да к тому же листья на деревьях даже и не думали желтеть. Сегодняшние три задания были в складском квартале и добираться оттуда к башне пришлось по крышам, чтоб не мешать многочисленным телегам и грузчикам. Так мы допрыгали до резиденции Хокаге. Хатаке зашел в кабинет, а я остался в коридоре вместе с детьми. Какаши, как обычно, долго копался, трепался с работниками канцелярии, и иными способами тратил общее время на всякую ерунду. Клон Наруто, с моей внешностью, даже успел сбегать к горшечнику и отдать фигурки на обжиг, договорившись о том, когда мы сможем их забрать. Заскучав, Наруто прислонился ко мне справа и наблюдал за Саске, что старался держать дистанцию с пытающейся повиснуть на нем Сакурой. В кабинет за деньгами Какаши заходил всегда сам, и поэтому я мог только догадываться, какую долю от общего гонорара загребает себе джонин. Пока мы подпирали стенку около канцелярии, туда зашел Асума. А его детвора подошла чуть позже и осталась в коридоре вместе с нами. Шикамару, а никем иным мальчишка с устало-скучающим взглядом и темными волосами собранными в хвост, быть не мог, заметил меня за кадкой с пушистой пальмой. Нара встал около Наруто и тихонько поздоровался со мной, проигнорировав всех остальных.

Дружба? ... Ага, аж двести раз… — закатил я глаза и устало фыркнул.  — Ино-свинина!  — Большелобая овца! ... Ой, Ирука-сенсей, — блондиночка всплеснула руками, наконец соизволив меня заметить. — А я вас не заметила! Замечательно… Слепая куноичи. Такой кунай в лоб прилетит, а та и не заметит… Ками, какой я сегодня «добрый!», прям не знаю в кого!  — Здравствуйте, — хрусь-хрусь, — Ирука-сенсей.  — Здравствуй, Чоджи-кун. Толстячка Чоджи невозможно было не узнать. Акимичи демаскировал себя раньше остальных хрустом чипсов и габаритами немаленького бегемотика.  — Отлипни от Саске, Толстолобая!  — Сама отвали! И только после этого, блондиночка мило улыбнулась мне и все же поздоровалась. Мда, наивно с моей стороны было предположить, что стандартным «привет-привет» все и закончится. Как оказалось, выпытать подробности свежей сплетни для маленькой Яманако было куда более заманчиво, чем доставать глупую «подружку».  — Ирука-сенсей, а с вами все в порядке? Папа говорил, что вы опять попали в больницу. Это правда, что вас ваша девушка чуть не убила? — и умильно глазками хлоп-хлоп, будто от этого ее слова станут менее неприятными.  — Да, попал, — хмуро ответил я. — Теперь все в порядке. Но Яманако этого было мало, и она собралась спросить что-то еще. Я не стал слушать, а сказал:  — Ино-чан, разве тебе не говорили, что совать нос в чужие дела, по меньшей мере, некрасиво? — отлип от стены и ушел к окну в конце коридора.  — А что это с Ирукой-сенсеем? — заговорщически прошептала блондинка кому-то. Закатив глаза, я поставил на подоконник локти и шумно выдохнул, так что стекло немного запотело. Слушать сплетни интересно только тогда, когда ты в них не упоминаешься. За последние дни я узнал о себе/Ируке много нового. Например, что я изменял Анко. Что решил порвать и для этого придумал амнезию. Что она меня раскусила и наваляла за это. Сплетня гуляла, обрастая новыми, зачастую противоречащими себе подробностями, которые выдумывали всем миром. Этим людям не хватает желтой прессы! — прислушался к трепу девочек. — И телевидения до кучи! Наконец тихо скрипнула дверь, и Ино, попрощавшись с Сакурой (ей пришлось так розоволосую назвать, чтобы вытянуть из нее сплетню обо мне), Саске и мной, умчалась вслед за Сарутоби, пихая Шикамару в спину. А Чоджи она как собачку тянула за шарф. Что характерно, Узумаки она опять проигнорировала. Когда Какаши выполз с нашей «сдачей», я подошел и встал около Наруто. Хатаке изобразил улыбку своим рыбьим глазом и потряс перед моим носом очередным бланком с заказом. Ах ты, песий сын! Опять лишнюю миссию взял!  — Генины! — пафосно вякнул Какаши и показал бумагу. — Это ваша первая серьезная миссия! Да ладно?! Быкам хвосты крутить — тоже была серьезная работа. Под радостные вопли Наруто я почувствовал, как земля уходит из-под ног, когда на бланке заметил фото. Но я все же устоял. Выдернул листок и лелея надежду, вчитался. Пробежав глазами, я снова почувствовал, что теряю почву, думаю, что не упал я только потому, что схватился за плечо Узумаки. Какаши, ухмыльнувшись, выхватил бланк и зачитал:  — Заказчик: Госпожа Шиджими, — пояснил, отвлекшись от текста. — Она жена Дайме Страны Огня. Так что не оплошайте! Вам нужно будет найти и поймать кота по имени…  — Тора, — убитым голосом озвучил я кличку животного, под недоуменным взглядом Какаши. Знал бы он чем грозит это усатое-хвостатое предзнаменование! Услышав задачу, Наруто недовольно сложил на груди руки и заявил, что это задание для слабаков. Саске его поддержал, фыркнув, а Сакура просто за компанию возмущалась. Но несмотря на это, все пошли искать кота. Это был первый и последний раз, когда я не помогал детям. Но у меня была уважительная причина: я завещание писал. А еще я думал, что еще могу сделать напоследок. Даже была мысль пойти и попробовать грохнуть Якуши Кабуто. Да-да, мечтать не вредно. Этот белобрысый Гарри Поттер явно посильнее меня будет. Но что еще можно сделать? … Если хорошо подумать, то предотвратить войну я не могу. Мне это не по силам. Максимум, что я могу попытаться сделать — это прибить Кабуто, чтоб на стороне Мадары и Обито не оказались зомби с улучшенным геномом. Ключевое слово «попытаться»… Мне бы после встречи с Забузой и Хаку выжить, а там уже думать, что дальше делать! ... Ох, блин, надеюсь, Наруто разумно распорядится деньгами Ируки… Пока я чиркал в блокноте, составляя завещание в пользу Узумаки, Какаши навернулся с дерева. Да и потом смотрел на меня, как на буйно помешанного, которого по недоразумению вывели во двор без смирительной рубашки. Даже держаться от меня старался как можно дальше.  — Ирука! Ирука!  — Да, — отозвался я, мыслями находясь далеко отсюда.  — Мы кота поймали! — показал Наруто мне переноску, в которой нечто билось и орало дурным голосом. — Ага. Поздравляю, — заторможенно поздравил я мальчишку. А я ведь даже еще не выучил эту дурацкую технику передачи чакры, — тоскливо поднял глаза к небу, — а Наруто толком ничего не умеет… Грустно все это… — Примерно в таком ключе были и остальные мои мысли. В те моменты, когда у меня случались приступы жесткого пессимизма, достучаться до меня можно было раза с десятого. Вот и Наруто пришлось постараться, чтоб я обратил на него внимание.  — Ирука! — подпрыгнув, Наруто махнул рукой у меня перед носом и случайно, а может, специально, задел его. Потирая пострадавший шнобель, я собрался и уже осмысленно посмотрел на мальчика.  — Прости, Ирука, — опустил блондин голову.  — Да нормально все. Прощаю. Очнулся я как раз в тот момент, когда клетку отдавали. Но не толстухе, что была с котом на фото, а скромно и просто одетой девушке. Она оказалась служанкой госпожи Шиджими. Дальше — больше. Отчитываться перед каге нас не повели. Сложно описать словами, что я чувствовал… Облегчение? Ага, как в том анекдоте про Штирлица, чтоб вас так пронесло! Разрыв шаблона? Да, и это тоже еще мягко сказано! В общем, я судорожно начал искать, чего бы еще выучить, но свободного времени было слишком мало. Меня и Наруто выжимали досуха миссии, курсы и тренировки. Ну, по крайней мере, меня они точно выжимали. А значит, что отнимать время у отдыха было не разумно. Мы медленно обучались еще и потому, что мало было прочитать свиток, нужно было еще его полностью осознать и отработать изложенные в нем навыки. Да и список литературы был довольно внушительным: фуиндзютсу, менталистика, теория чакры, основные общеизвестные дзютсу, свитки по медицине, в общем много всякого и крайне важного. Не спасали даже клоны-тени. К слову, этим вечером я ломал себе голову над свитками, которые посоветовал мне Кито и над техникой передачи чакры. Я переписал ее еще в прошлую среду, где-то к пятнице выучил вместе с ручными печатями, но из-за появления инструктора по тай и из-за возни с Анко, дзютсу я так и не освоил… Теперь для этого было самое время. Но тут встала проблема — на ком мне эту технику отрабатывать?

Решено. Завтра поговорю с Окегиро или c Кито. Во вторник, на полигоне я попросил мальчика отвлечься от тренировок:  — Наруто, иди сюда, — когда он подошел я продолжил, — ты ведь знаешь, что для слаженной работы требуется система жестов и команд. У Конохи может быть собственная система условных знаков, но так как я ее не помню…  — И? — Наруто поставил локти мне на колено, а подбородок умостил на руки. Я покусал губу и продолжил:  — Хочу научить тебя одному тайному языку. Лицо мелкого вытянулось.  — Тайному языку? — удивленно похлопал глазами блондин. Я кивнул.  — Здорово, даттебайо! — справившись с удивлением, он зачастил. — Что это за язык? А скажи на нем что-нибудь! Ну… на этом языке.  — Придумай сам, что мне сказать. Придумай сам, что мне сказать. У меня, как говорят, от обилия выбора, глаза разбегаются. У меня, как говорят, от обилия выбора, глаза разбегаются.  — Здорово, даттебайо! А… — Закусил губу, будто не решаясь сказать:  — А как будет на этом языке: Саске-бака?  — Саске-дурак. — Улыбнулся я и, потрепав мальчика по голове, опомнился. — Что я говорил на счет ругани?  — А на этом языке как меня будут звать? — Широко улыбаясь, увильнул от ответа Узумаки. Я усмехнулся.  — Обычно имена не переводят. Как слышится, так и пишется.  — Как кандзи?  — Почти. Но приблизительно получается: Растущая Спираль.  — Расу… Пирарь?  — Ра-сту-ща-я Спи-ра-ль. Я показал алфавит и написал транскрипцию слов, которые в будущем понадобятся в первую очередь. Благодаря этому «Тайному языку», мы могли координировать свои действия, так чтоб другие шиноби не понимали нас, и тренировал память Наруто. В идеале, я бы хотел, чтобы русские слова заменили названия техник, которые из-за небольшого опыта мальчику приходилось выкрикивать. Помню, как при просмотре аниме я удивлялся: зачем они все называют свои техники — чтобы противнику было удобнее? Нет, не для этого. Им просто приходится это делать. Проблема заключалась в том, что во время обучения дети всегда называли техники. Либо проговаривали, либо выкрикивали. И это было не прихотью или злым умыслом инструкторов, а насущной необходимостью. Выполнение дзютсу в аниме казалось легким. Сложил фигу, выкрикнул какую-нибудь ерунду и вот уже во врага летит волна огня или воды. Или, как вариант, поток режущего ветра или много здоровенных камней. На самом деле все было сложнее. Во-первых, нужно было в нужной пропорции извлечь телесную и духовную энергию, создав обычную, нейтральную чакру. Создай слишком мало — и будет пшик вместо техники. Создай слишком много, и техника станет слишком сильной и потратит чересчур много чакры или… Просто не сработает. Как те же иллюзорные клоны, которым вредно большое количество чакры — они от нее лопаются. Далее нужно было эту энергию определенным образом организовать и направить, при этом не дав ей рассеяться в процессе. Для этого нужны были ручные печати. А умение создавать нужное количество энергии, не давая ему рассеяться и направляя нужным образом — это и есть уровень контроля чакры шиноби. Так же ручные печати отвечали за то, что придавали чакре свойство элементальной… Если организм шиноби позволял это сделать. То есть, если у ниндзя хорошо отработан элемент Огня, то шиноби мог получить какой-нибудь Огненный шар, Цветы Феникса или там Плевок Дракона. Но для этого вызванную чакру нужно было правильно организовать и направить с помощью ручных печатей. Но кроме того, нужно было иметь предрасположенность к стихии, дзютсу которой ты хочешь использовать. Шиноби, у которого основной элемент — вода, а второстепенный земля или воздух, не сможет повторить огненную технику. Ведь его тело просто не приучено к работе с элементом огня и не умеет превращать обычную чакру в огненную. Вроде все правильно сделал, а получишь — пшик. Был и еще один важный момент в применении дзютсу. Ниндзя должен был четко представлять результат. Поскольку в бою приходилось не только концентрироваться на чакре и ее контроле, но и следить за противником. Желаемый результат заучивали на слова — триггеры. Которые, в свою очередь, избавляли ниндзя от необходимости каждый раз детально представлять результат, поскольку нужные ассоциации, жесты и действия сами всплывали при озвучивании техники. Но достигнуть этого можно было только через долгие тренировки, через доведение дзютсу до абсолютного автоматизма… И только совершенно овладев дзютсу, шиноби мог не орать название техники на всю округу. Но большинство ниндзя так привыкали к определенном набору печатей и вокализации их названий, что переучиваться было слишком долго и тяжело. Этим не занимались, даже несмотря на возможность ускорения выполнения дзютсу, которое достигалось за счет отказа от лишних печатей и озвучивания техник. Проще было выучить без печатей новую, более серьезную технику или создать какую-то свою. По сути ручные печати — это костыли для манипуляции энергией. А озвучивание названия техник — костыли для разума и воображения. Вообще выкрикивать название техники было не обязательно. Но без них было сложнее. Еще многие кричали просто по привычке. Также были шиноби которые специально орали названия дзютсу с разными целями. Бывалые и самоуверенные — чтоб поиграть с противником. Мол: ты же слышал, что за технику я применю, давай покажи, что умеешь! Ну еще шиноби, имеющие улучшенный геном, названия своих техник сообщали противнику, чтоб ошеломить. Ибо бой с мутантом, для обычного ниндзя — это всегда паршиво. Испорть настрой противнику, лиши его боевого духа, «обрадуй» тем, что имеешь улучшенный геном! Впрочем тот же эффект дают всякие прозвища, вроде этих: «Демон Тумана», «Шаринган Какаши» и другие. Хьюгам же и Учихам было достаточно вытаращить свои красивые глазки, чтобы многим поплохело. Но вот, что было интересно: мне учиться, не произносить вслух название дзютсу, не пришлось. Само получалось. Только для теневых клонов мне требовалось несколько печатей и сказать «Каге буншин». А еще я кажется понял, от чего Ирука не знал теневых клонов. Ведь у него были водяные. Для шпионажа они не годились. Так как передавали лишь размытые картинки и невнятные звуки. Еще для них требовалась обычная вода, или преобразованная в воду чакра. В целом, водяные были чуть крепче, чем теневые дубли. Да и жрали меньше чакры. И слабенькими они были. Всего одна десятая от силы оригинала. Я был в шоке. На курсах я озадачил Кито своей проблемой, что не на ком практиковаться. Ирьенин пообещал мне предоставить доступ к специальному манекену, на котором можно было отработать технику передачи чакры. Среда была днем интересным с самого начала. После окончания миссии, отпустив детей, меня отозвал в сторону Хатаке.

Ирука-сан, мне надо с вами поговорить. — А вид довольный-довольный. А мне с вами — не надо. Ожидая неприятностей, я отошел с ним за угол. Так, чтобы дети нас не слышали. Чучело выдержал театральную паузу и выдал:  — Я ухожу на важную высокоранговую миссию. Наконец-то разродился…  — Чо? И… эээ — озадаченно уставился на джонина, — что вы сказали? Какаши изобразил свое любимое выражение лица и самодовольно фыркнув, повторил:  — Я ухожу на важную высокоранговую миссию до вторника!  — Ага, — обалдело — ну типа рад за вас, удачи… Как?! Почему? Реакция у нас была одинаковая — шок и неверие. Стоим, пялимся друг на друга, как две рыбки в аквариуме.  — М-ма… — неуверенно выдал Чучело. — Спасибо. Пока я судорожно обдумывал, чем такой финт ушами от Собакина грозит мне и Наруто, Хатаке снова замычал:  — М-м-ма… То есть вам не обидно, что я иду выполнять достойную меня высокоранговую миссию, а вас оставляю возится с командой зеленых генинов и заданиям D-ранга? — и внимательно так посмотрел, я бы даже сказал изучающе-недоверчиво. ''Но мне было наплевать на кривлянья Хатаке, ведь я понял главное! …Если Чучело не будет, то за пределы деревни меня не отправят. А значит, пока Какаши где-то бродит у меня и Наруто будет еще немного времени на тренировки! До миссии в Страну Волн! Да это! ... Да это, как… Как будто важный экзамен перенесли! Да что там! У меня есть еще как минимум шесть дней!'' По мере того, как улыбка на моем лице становилась шире и шире, у Хатаке глаз все больше напоминал правильный круг.  — Не-а, — весело вякнул, осекся, кашлянул в кулак и спокойно повторил. — Нет, Хатаке-сан. Если Шикамару — вселенскую скорбь изображал, то Какаши — вселенских масштабов офигение. Справившись с эмоциями, он притворно лениво выдал:  — М-ма… В общем, команда номер семь остается на вас. Меня не будет до вторника, хм, теперь вы за них отвечаете, — и снова изобразил улыбку глазом. Злорадство.  — Да, я понял, — уверил Собакина, снова непроизвольно начиная улыбаться. — Что-то еще? Какаши нахмурился, в эмоциональном плане от него несло разочарованием. Постоял так несколько секунд, а потом глянул на меня как на врага народа и вдруг, раздраженно дернув бровью, сухо проговорил:  — Тогда я вам напоминаю, что ваша задача — только выполнение миссий. Вам необходимо отложить все тренировки команды до моего возвращения. В отражении на стекле я заметил Сову. Бдит, наблюдает… Продолжают за мной следить. Интересно, с учетом того, что Какаша упрется на миссию, АНБУ будут теперь за мной и днем по пятам ходить? Впрочем, после того, как Лис храбро пытался отбить меня у разъяренной Анко, я стал относиться к навязчивости АНБУ терпимее.  — То есть вы запрещаете мне их чему-либо учить? — опомнился я и уточнил приказ. — М-ма… Не совсем… Но в целом, да. — И глянул, подозрительно щурясь мне через плечо. — Я запрещаю вам чему-либо учить генинов до моего возвращения… Хатаке снова улыбался глазом, но внутренне — бесился. В общем, распрощались. Перед тем, как уйти, Какаши зачем-то подошел к детям, и пропал. Я тогда подумал, что он и им решил похвастаться. Поэтому мне показалась странной реакция Наруто, он не стал вопить что-то вроде: «А почему вы на крутую миссию идете, а мы тут остаемся быкам хвосты крутить?» Дети переглянулись и попрощавшись со мной, разошлись. Итак, Какаши решил свалить на какую-то миссию, а генинов оставил на меня! До следующего вторника. После недавнего стресса от появления кота, а теперь — после такого заявления, я был как под кайфом. Когда же эйфория схлынула, я начал судорожно соображать, за что хвататься в первую очередь. Конечно шесть дней для студента — это прорва времени, но нужно было распорядиться этим «подарком» с большей пользой. Я решил, что даже если Какаши не будет неделю, я не стану ничего делать с командной работой детворы. Во-первых, слишком мало времени. Конечно, попробовать я мог, но почему-то мне казалось, что просто зря потрачу драгоценное время. Сакура тупа как пробка, увлечена новыми платьями, прическами и Учихой. Так же не имеет мотивации к развитию. — Сделал очередную пометку в блокноте, шагая следом за Узумаки и думая дальше. — Да-а, эта миссия с котом, прямо, как сессия. Знал же, что будет, но она все равно сумела подкрасться незаметно. Так-так-так, — погрыз карандаш, — вернемся к нашим генинам! Если Наруто продемонстрирует Саске свои умения, тот может пойти качать права к Собакину. Оно мне надо? Нет, не надо. Проблемы мне не нужны. К тому же я не гений психологии, чтоб найти подход к Мстителю и Гламурной дуре. Тот кто скажет, что этоже дети будет послан на три веселых буквы! Не мог я к ним относиться так же, как к Наруто. Не мог, не могу и не буду. Рука не поднимется глазастенькому волосы взъерошить. А маленькую стерву похвалить язык не повернется. И еще, не забудем, что перед тем как свалить, Какашка еще раз потребовал, чтобы я отложил тренировки команды до его возвращения. Нет, ну как обтекаемо выразился, скотина… И рядом были Сова, которая наверняка передаст слова Собакина остальному зоопарку… Который запросто может заложить меня Собакину. Переть против прямого приказа Хатаке, своего, как ни крути, начальника, не хочется, поскольку по местным законам я обязан следовать его приказам. Да и не нужно мне это, честно-то говоря. Вообще, если подумать, то рациональнее будет придумать и отработать с Наруто общие атаки и тактики. Например, нападение с метательным оружием и комбинированные атаки ветром. А! И еще совместная атака водой и ветром, но дзютсу воды мне еще надо было «вспомнить» и отработать… Мда, время-время-время, мало-мало-мало… Решено! Перевернул исписанный листок блокнота и после слова: Срочно, появились такие строчки: ''Выучить технику передачи чакры. Научиться комбинировать атаки вода-воздух, воздух-воздух и метательное оружие-воздух. Не очень важно: Для очистки совести проверить навыки Саске и Сакуры. Дальше по обстановке.'' Между делом я заглянул к Соре. Тот осунулся, похудел, но горел энтузиазмом. Рабочие уже сделали основы для диванов, а мне оставалось только раздобыть достаточно поролона и чехлы. Прикинув сколько материалов понадобится, я присвистнул. Жаба категорически не хотела расставаться с деньгами, но я запинал земноводное и послал клонов в квартал торговцев и в знакомое ателье. Чуть потратившись сейчас, в будущем получу больше прибыли.  — Умино-сама, — отвлек меня прораб.  — Да?  — Мы закончим примерно к первому снегу. Шустро однако… Видя, что я задумался, прораб недовольно дернул уголком губ.

Ммм? — Дошло. — Кеничи-сан, не беспокойтесь, без денег вы не останетесь. Сора-сан, принесите, пожалуйста, эскизы, — доверительным тоном. — Вы и ваши люди отличные работники. У меня к вам нет претензий…  — Но? — недоверчиво уточнил прораб.  — Без «но», Кеничи-сан. Я хочу вас нанять для ремонта первого этажа этого заведения. Там работы будет больше. Я бы хотел сейчас узнать, во сколько мне обойдется эта затея. Ознакомившись с проектом, строители долго цокали и шушукались.  — Умино-сама, мы согласны.  — Отлично. Как закончите тут, мы обговорим детали.  — Мы могли бы начать уже сейчас… Я выставил раскрытую ладонь, мастер замолк.  — Нет. Сначала здесь приведите все в порядок. До свидания Кеничи-сан. Я отказался от предложения мастера по нескольким причинам: я не мог закрыть «Пиалу», ведь тогда она перестала бы приносить доход мне и Соре. Не мог закрыть заведение, чтоб не отпугнуть клиентов. И у меня финансов маловато было. До конца ремонта оставалось еще немного времени, а это значило, что до первого снега мне нужно было где-то раздобыть денег на ремонт первого этажа и переделку фасада здания! Самым простым вариантом был кредит. Потом головы нукенинов Гато, и его самого, если выживу после двух стычек с Забузой, да и на сам офис у меня были планы. Коротышка Гэ был бизнесменом и в его сейфах наверняка должно быть что-то достаточно ценное, чтоб покрыть мои расходы. А еще меч Забузы. Я его лучше на своем горбу до самых ворот Конохи переть буду от Страны Волн, чем позволю уникальному оружию стать надгробием! Погрустнел. Делю шкуру не убитого медведя. До этого еще дожить надо. Среда, зал, тренировка, устал как собака… — Глядя в потолок додзе. — Не Блок я, совсем не Блок.  — Да, все хотел спросить, Ирука-кун, а что это на вас с мальчиком? Вот это, на сбрую похожее. — Спросил Монтаро, помогая мне подняться.  — Это? — оттянул ремешок, выглядывающий из-под кимоно. — А это плод долгой работы Керуй Рея, главного специалиста Конохского госпиталя по фуиндзютсу. Тренер задумчиво хмыкнул.  — В целом, работает как утяжелители, только распределяет нагрузку более-менее равномерно по всему телу. — Развязав пояс кимоно, стал впаривать дальше. — Легко отключается в одно движение, так что этот тренировочный костюм не опасен в бою для того, кто его носит. Благодаря тому, что питается от чакры, помогает развивать и тренировать каналы.  — Очень полезная штука, вот! — добавил от себя Наруто. Инструктору девайс понравился, а цена вызвала понимание. А вообще: хорошему человеку, хорошую вещь посоветовать не жалко.  — Хм, пожалуй. Я себе такой же закажу… В госпитале, говорите? После того, как я объяснил, где искать мастера фуиндзютсу, мы попрощались и разошлись.  — Рей-сан, точно обрадуется, когда узнает! — шел впереди меня, задом наперед, Узумаки заложив руки за голову.  — Ты с этим погоди, Монтаро-сенсей же еще ничего не заказал. А вот когда закажет, тогда можешь похвастать, что о сбруе сенсей от нас узнал.  — А почему не сейчас? Он же обрадуется, что кому-то еще захотелось такую же штуку, как у нас купить!  — А вдруг Монтаро-сан, передумает? Тогда ты просто огорчишь Каруйи-сенсея. Наруто задумался, а потом кивнул:  — Понятно. Утро четверга было… странным и раздражающим. Во многом из-за Сакуры. Им на миссии пора, а она стояла и препиралась со мной, что Какаши нужно дождаться. Я их учителем столько лет был (ну хорошо, не я, а Ирука, но им-то без разницы!) с чего такое недоверие? Даже Саске и тот начал говорить, что Хатаке надо подождать. А потом и Наруто, за компанию с ними… И ты, Брут! ... Еле убедил, что я их временный командир. Как оказалось, Какаши вчера постоял рядышком с детишками, спросил ерунду и попрощавшись — умотал. И, зараза такая, ни слова не сказал о том, что уходит на миссию! Дальше была фигня. Какаши попросту не оформил бумаг, по которым я бы числился временно исполняющим обязанности джонина-сенсея седьмой команды. Официально Какаши все еще должен был брать миссии, получать за них плату и выдавать нам нашу «сдачу». И получалось, что я должен был брать миссии на имя Какаши. Ну что же, в этом весь Хатаке Какаши. Зачем нормально передавать дела? Незачем! Все надо делать в последний момент и через одно место! Но ничего, Собакин, на каждого мопса однажды найдется свой корейский ресторан… Без бумаги от Какаши мне должны были выдать из оставшихся после всех остальных миссии. Обычно это такое как бы наказание для джонинов-сенсеев, провинился — много миссий D-ранга. И получать их после всех команд. А в нашем случае… Да, Какаши — это наше наказание, не поспоришь… Поначалу я офигел от такого, а жаба в ужасе обняла меня всеми четырьмя лапами. Потому что Какаши за свое отсутствие еще должен был получать деньги! Но потом… Потом у меня созрел коварный план… Под недоуменные взгляды, сначала сам похихикал, а потом, утерев выступившие слезы, я предложил Дикобразу написать форму на отсутствующего члена команды. Сначала меня не поняли, но когда я объяснил, зачем мне нужна эта форма, кабинет затрясло от хохота. Если кто-то из команды не являлся на задание, то его долю, от общего гонорара, делили на всех остальных выполнивших это задание. И потом отсутствующему еще приходилось доказывать, что он не верблю… Что он не виноват. И что не смог прийти на миссию по уважительной причине. Покатываясь со смеху, мы накатали в десять рук такую же фигню, но на Какаши и запрягли подписать это команду номер семь. Джонин Хатаке Какаши не явился на миссию, (далее примерное содержание объяснительной записки) такой-сякой. И его долю после выполнения миссии мы разделили на четверых. Дата, подпись. А в десять рук писали, потому, что каждому хотелось приложить длань к историческому документу. Ну когда еще такая абсурдная бумажка будет написана на легендарного Шарингана Какаши! А именно: завтра, после завтра, после-послезавтра, после… и так до вторника. Доля Какаши была больше, так что полученные деньги можно было отложить на ремонт «Пестрой пиалы». Поначалу я даже хотел замахнуться на гонорар, что Хатаке получал за сидение на дереве во время наших миссий, но, к сожалению, пришлось отказаться от этой идеи. Ведь Собакин в ответ мог написать бумагу о том, что он чуть ли не все сам сделал. Так что захапать деньги Собакина можно было только пока его не было на месте. Пе-е-ечаль… — Какаши-сан — сама наивность, раз посчитал, что я стану горбатиться на самых отстойных миссиях, чтоб он потом получил за это денежку! Обломись, Говняша!  — Ирука, ты жадный. — Покатываясь со смеху, выдавил какой-то чуунин.  — Я-то? — Наивно похлопал глазами, — Да ладно?! А я и не знал!